ХИГАОННА КАНРЁ

                                                                             (1853-1915)

Происхождение
Согласно генеалогии семьи Хигаонна, переданной потомком великого мастера Хигаонной Хидэ и изученной Нагаминэ Сёсином, будущий основатель Нахатэ родился в поселке Нисимура в Нахе в 1853 г. Хигаонна Морио уточняет, что Канре родился 10 марта 1853 г. Семья Хигаонна первоначально называлась "Хата-но Хигаонна" -Полевые Хигаонна. Она принадлежала к низкоранговому дворянству и носила титул тикудун-но пэйтин. Канре был четвертым сыном в семье, в которой всего было шестеро детей. При рождении он получил детское имя Моуси - "Настоящий бык" (согласно местному обычаю, в течение жизни несколько раз меняют имена), и, по оки-навской традиции, китайское имя - Син Дзэнъэн. Хигаонна Морио пишет, что Хигаонна Канъё был мелким предпринимателем: владел домом на берегу гавани Нисимура и тремя лодками янбару (небольшое одномачтовое судно). Средства для пропитания своей немалой семьи он добывал торговлей - возил товары повседневного обихода из Нахи в район Кунитян Янбару, что в северной части Окинавы, и на отдаленные острова архипелага Рю-кю - Осима, Кудака, Кэрама, Ихэя и др., закупал там дрова и доставлял их в Наху. Рассказывают также, что он несколько раз совершал плавания в Китай в составе экипажей даннических кораблей. Менее радужную картину рисует Фудзивара Рёдзо. По его словам, основным товаром Канъё были отменные дрова из твердых пород дерева с островка Кэрама, которые очень любили жители Нахи. Платили за них гроши, и Фудзивара полагает, что на доходы с одних дров Хигаонна-отец вряд ли мог бы прокормить семью, и высказывает предположение, что он приторговывал еще одеждой, лекарственными травами, товарами повседневного обихода. Как бы то ни было, ко времени рождения Канре родители его жили совсем небогато - даже не смогли дать сыну стандартного конфуцианского образования. И это при том, что он был любимцем в семье, на которого родители возлагали большие надежды: второй и третий сыновья Хигаонны Канъё умерли в раннем возрасте, старший сын тоже не отличался здоровьем и физической силой и умер в возрасте 31 года. Хигаонна Канрё Рассказывают, что Канре с раннего детства помогал по работе отцу. Приблизительно с десяти лет он стал вместе с ним ходить в плавания, участвовал в погрузке и переноске багажа. Плавания на утлом суденышке по морю, переноска тяжестей здорово закалили его тело. Видимо, именно благодаря этой тяжелой работе Канре приобрел необыкно венную силу поясницы и ног, замечательную гибкость, которые с успехом демонстрировал в борцовских схватках со сверстниками. Детство и юность Канрё прошли в Нисимуре -оживленном торговом квартале Нахи. Здесь находились резиденция сацумского наместника, конторы многочисленных торговых гильдий. Сюда со всех островов архипелага Рюкю стекались местные изделия и продукты, товары из-за границы. Отсюда отплывали и торговые суда в Китай, Корею, Сацуму. Короче, Нисимура была средоточием деловой жизни королевства Рюкю. К востоку по берегу моря от нее находилась Кумэ-мура - поселение китайских иммигрантов, отделенное от окинавских кварталов характерными для китайских районов Большими воротами. В суете и толчее Нисимуры через контакты с бывалыми моряками и заезжими торговцами, студентами, ездившими на учебу в Страну Срединного Цветка, Хигаонна Канрё, видимо, впервые и узнал о существовании китайского боевого искусства.
Тем временем в Японии в 1867 г. совершилась Реставрация Мэйдзи, и власть в стране перешла из рук сегуна к императору, начался период кардинальных изменений. Вскоре серия реформ упразднила феодальную сословную систему, привилегии самурайства, лишила наследных воинов традиционных источников дохода. Больно ударило по значительной части населения острова официальное присоединение островов Рюкю к Японии в 1872 г., когда на них было распространено действие всех японских законов в самом жестком варианте. Так, если в Японии самураям, уволенным со службы, назначалась пенсия, то на Окинаве с упразднением традиционных сословий низшее и среднее дворянство разом лишилось и статуса, и средств к существованию. Лишь самой верхушке рюкюсской аристократии были назначены пенсии. Страшно тяжело пришлось в это время нашему герою. Когда ему было всего 14 или 15 лет, в 1867 или 1868 г., внезапно умер его отец, и вся тяжесть бремени по содержанию семьи легла на его плечи. Как полагает Хигаонна Морио, именно в это время у Канрё оформилось желание овладеть боевым искусством, ибо он понял, что не сможет выжить в жестоком мире, если не станет силен духом и телом. Первые уроки каратэ Как утверждают Нагаминэ Сёсин и Фудзивара Рёдзо, приблизительно в это же время Канрё познакомился с мастером каратэ Ара-гаки Сэйсё по прозвищу "Мая" - "Кот" (1840-1920 или 1840-1918) из Кумэ-муры, который и стал его первым наставником в боевом искусстве. Об отношениях Арагаки и семьи Хигаонны мало что известно, за исключением того, что семья Арагаки с удовольствием приобретала дрова с островов Кэрама. Тем не менее, Канрё каким-то образом завоевал расположение мастера и упросил его начать преподавать ему каратэ. Когда именно Хигаонна Канрё стал обучаться у Арагаки Сэйсё, точно неизвестно. В литературе широкое распространение получила версия Нагаминэ (который, правда, никак свою датировку не аргументирует), согласно которой Канрё стал учеником Арагаки в двадцатилетнем возрасте, т.е. в 1872 или 1873 г. Иную датировку поддерживает Фудзивара Рёдзо, и его аргументация мне кажется убедительной. Как установил Фудзивара, Арагаки состоял переводчиком при посольстве с данью китайскому императору, которое отплыло в Пекин в сентябре 1870 г. Следовательно, Хигаонна уже в 17-летнем возрасте расстался с Арагаки, а начать учиться у него он должен был ранее. Итак, завершение периода обучения Хигаонны у Арагаки, видимо, следует датировать 1870 г. Что же касается даты начала его ученичества, то тут много неясного. Фудзивара полагает, что тренировки Хигаонны у Арагаки вряд ли продолжались более года. Патрик Мак-карти датирует начало обучения Хигаонны 1867 г. (правда, аргументации датировки в его работе нет) и указывает, что Хигаонна прозанимался у Арагаки чуть более трех лет. Как пишет Фудзивара, Арагаки Сэйсё не очень-то хотел афишировать свои занятия каратэ. По рассказам, тренировки он проводил рано утром в большой роще за Мавзолеем Конфуция, который находился близ деревни Кумэ-мура. К северу от него находилась большая роща - идеальное место для тайных тренировок в каратэ. Чему же учил Арагаки юного Канрё? По мнению Маккарти, он преподал Хигаонне основы китайской школы Лохань-цюань - Кулак ар-хата. Видимо, большое внимание было уделено и общей физической подготовке. Хигаонна оказался способным учеником и все схватывал, что называется, на лету. Хотя он был еще очень юн, имя его, как пишет Нагаминэ, быстро стало известно "во всех четырех районах Нахи". Арагаки Сэйсё перед отплытием в Китай, где он должен был пробыть около года, чтобы талант юного каратиста не увял, и чтобы не пропали даром его усилия, решил представить симпатичного ему молодого человека другому мастеру каратэ из Кумэ-муры Кодзё Тайтэй (1837-1919). Кодзё Тайтэй происходил из старинного китайского рода. Его китайское имя было Сай Дзёи. Он был на 3 года старше Арагаки, и, так же, как и он, служил переводчиком. Кодзё был мастером семейной традиции кэмпо, в основе которой, по словам Фудзивары Рёдзо, лежал южнокитайский стиль Уцзу-цюань - Кулак пяти предков. Уже в XX в. традиция Кодзё оформилась в школу каратэ Кодзё-рю. Сила удара Кодзё была чрезвычайно велика: по рассказам, с двух ударов кулаком он убивал самого сильного быка местной рюкюсской породы. За это его прозвали "Гокэн таммэй" -"Старец с тяжелым ударом кулака". Одним из учителей Кодзё Тайтэй, как полагает Фудзивара Рёдзо, был китаец, имя которого известно в японском звучании "Вай Синдзан". Это был один из сильнейших мастеров кэмпо в Фуцзяни, он высоко ценил уровень Кодзё Тайтэй и даже выдал ему рекомендательное письмо, в котором назвал его "сильнейшим кулаком Рюкю".
Для китайца из Кумэ-муры Кодзё был необычайно жизнерадостным и открытым человеком. Как пишет Фудзивара, именно он первым из всех китайских иммигрантов на Окинаве стал раскрывать некогда секретную технику кэмпо окинавцам. Кодзё первым отказался от китайского обычая проводить тренировки за высокой оградой собственного дома и перенес их на морской берег. Благодаря этому, вокруг него собрались подлинные "фанаты" боевого искусства. Впрочем, только такие люди и могли вынести интенсивность тренировок под его руководством, когда даже в самые холодные (конечно, по окинавским меркам) зимние дни пот с учеников бежал ручьями. Фудзивара предполагает, что тренироваться под руководством Кодзё Тайтэй Хигаонна Канрё начал в октябре 1870 г., т.е. в возрасте 17 лет. Так же, как и с другими учениками, на тренировках Кодзё, похоже, выжимал все соки из вверенного его заботам Канре. Хигаонна тренировался ежедневно ранним утром, а после занятий приступал к своим обычным делам. Только в дни поездок на удаленные острова Кэрама ему волей-неволей приходилось отказываться от занятий. Правда, тренировку в такие дни полностью компенсировали такие "упражнения" как гребля и постановка паруса -два идеальных способа укрепить мышцы ног, рук, пресса, спины, плечевого пояса. Отплытие в Китай Рассказывают, что Хигаонна с юношеских лет мечтал о поездке в Китай в город Фучжоу. Фучжоу манил юношу как крупнейший центр экономической и культурной жизни. Занятия каратэ, общение с мастерами, изучавшими боевые искусства в Срединном царстве, их рассказы о великих бойцах, их сверхъестественных способностях и изощренных приемах еще больше усилили его желание добраться до далеких берегов "центра Поднебесной". Как бы то ни было, но мечта - это мечта, а жизнь - это жизнь. Да и как мог осуществить эту свою мечту неграмотный парень из нищей семьи? Но Хигаонне здорово повезло. Начав заниматься каратэ, он нашел себе не только хороших наставников, но и добрых покровителей. Известно, что через некоторое время после начала тренировок под присмотром Кодзё Тайтэй, который, как уже говорилось, был профессиональным переводчиком, он попросил его учить также и фуцзяньскому диалекту китайского языка. Как рассказывает Фудзивара, немного подучившись китайскому, уговорив родных согласиться на его поездку на учебу в Фучжоу, в начале 1873 г. Канрё всерьез занялся приготовлениями к отплытию в Китай, начал собирать деньги на дорогу. И уже в марте 1873 г. на двадцать первом году жизни его давняя мечта осуществилась. Он благополучно прибыл в китайский порт Фучжоу, где пробыл целых пятнадцать лет! Иначе передает ход событий Хигаонна Морио. Согласно его книге, Канре не учился у Арагаки и Кодзё, а в Китай уехал вскоре после смерти отца - в 1868 или 1869 гг. в возрасте 15 или 16 лет, что, впрочем, сомнительно.
Это плавание в Китай - загадка для историков каратэ. Хорошо известно, что даже в те времена для посадки на корабль, идущий в Китай, требовалось специальное разрешение. Получить его мог только лицензированный купец, официально направленный на учебу в Китай студент или посланник королевского двора. Отсутствие точных сведений о плавании Хигаонны породило множество различных версий относительно того, как ему удалось добраться до Фучжоу. В целом их можно разделить на 2 группы. К первой отнесем все версии, утверждающие, что Хигаонна совершил свое путешествие легально, с официального разрешения, ко второй - версии, по которым он отбыл на чужбину нелегально. Начнем с "нелегальной" версии, которую поддерживает Нагами-нэ. Согласно его книге, постоянно курсируя между островками Кэрама и Наха, Хигаонна сумел завязать знакомство с китайским судовладельцем из Фуцзяни и умолил его тайно вывезти его в Китай. Как пишет Нагаминэ, "китайское судно, на борт которого взошел Хигаонна, дождавшись, когда задули обычные в это время года ветры, отплыло из порта Наха, по пути где-то в начале марта зашло на остров Кумэ-дзима и, воспользовавшись попутным ветром, через четыре или пять дней смогло добраться до Фучжоу". Согласно "легальным" версиям, Хигаонна Канре отплыл в Фучжоу, имея на руках официальные проездные документы: либо в качестве пассажира китайского торгового судна из Фучжоу, как раз отплывавшего из порта Наха, либо в качестве члена экипажа второго судна миссии посла с данью китайскому двору Ко Токую. Против последней версии можно привести тот довод, что, если бы Хигаонна был членом экипажа одного из судов дипломатической миссии, то он должен был бы вернуться на родину вместе с ней. Но в действительности, как утверждают предания, Хигаонна провел в китайской провинции Фуцзянь целых 15 лет. Исходя из этого, можно сделать вывод, что, если все-таки он отплыл в Китай с дипломатической миссией, то по прибытии на место совершил побег, тем самым поставив себя вне закона. Что же касается версии вполне легального отъезда в Фучжоу, то ее поддерживает Хигаонна Морио, который сообщает ряд дополнительных деталей, проясняющих обстоятельства поездки Канре. По его сведениям, осуществить поездку в Китай Хигаонне помог друг семьи, аристократ и важный чиновник Ёсимура удон Тёмэй (1830-1898). Именно он сумел справить для юного каратиста разрешение на посадку на корабль, идущий в Фучжоу, в качестве студента. Пожалуй, эта прозаическая версия наиболее близка к действительности.

Фучжоу
Как рассказывает Мияги Анъити, ученик Мияги Тёдзюна, корабль, на котором плыл будущий мастер каратэ, отплыл из Нахи, прошел мимо островов Кэрама и Кудака, местечка Цзилун на острове Тайвань и прибыл в южнокитайскую провинцию Фуцзянь. Плавание заняло 7 или 8 дней. Обычно окинавские корабли прибывали к устью реки Минь в уезде Фучжоу и затем поднимались вверх по реке на 15 км до порта Мавэй (Хигаонна дает чтение "Ма-муй"). Выше река мелела, и морские корабли с глубокой осадкой уже не могли идти далее. Поэтому, предположительно, в этом порте Хигаонна пересел на речной пароход. На расстоянии нескольких часов пути от порта Мавэй находится Великий мост вечной жизни. А неподалеку от него - порт Тайханьматоу, вокруг которого раскинулся город Фучжоу - политический, экономический и культурный центр провинции Фуцзянь. Туда-то и прибыл Хигаонна. Во времена поездки Канре пассажиры кораблей, прибывавшие в порт Тайханьматоу, пересаживались в маленькие лодочки и, поднимаясь по ответвлениям реки Миньхань, въезжали в Фучжоу. Всего в 3 км от порта располагался Рюкюский двор, до которого заезжие окинавцы добирались через деловой квартал Фучжоу. Согласно преданиям, имеющим хождение среди последователей школы Годзю-рю, сойдя на берег, Канре обосновался на небольшом постоялом дворе неподалеку от порта Тайханьматоу, который окинавцы окрестили "Лодочный постоялый двор". Рассказывают, что это было излюбленное место постоя все приезжих с Окинавы. Итак, по одной версии, в 1873 г., когда Хигаонне был 21 год, по другой - в 1868 или 1869 гг., в 15 или 16 лет, он прибыл в Фучжоу. Сколь бы ни сильно было желание Хигаонны овладеть секретами китайского кэмпо, вряд ли он был полностью готов ко всем сложностям, с которыми ему предстояло столкнуться в Китае. Это была чужая, незнакомая страна, где люди говорили на малопонятном Хигаонне языке, следовали чуждым ему обычаям. Здесь не было ни одного близкого, ни одного друга, к кому бы он мог обратиться за советом или помощью в случае нужды. Насколько была подготовлена поездка Канре? В изображении Хигаонны Морио, юноша ехал в Китай практически неподготовленным, целиком положившись на волю случая: ни адреса наставника, ни рекомендаций к нему, ни представлений о сроке пребывания на чужбине и возможностях заработка. Мне же здравый смысл, подсказывает, что, с учетом семейных обстоятельств Хигаонны и его знакомства с наставниками каратэ, бывавшими в Китае, он вряд ли мог броситься в поездку, очертя голову. Думается, его путешествие в Фучжоу было хорошо спланировано. Скорее всего, Хигаонна ехал учиться в додзё семьи Кодзё, которое, согласно преданиям, около 1870 г. основал в Фучжоу Кодзё Исэй. Существует также и такое предание семьи Кодзё, согласно которому Хигаонна отплыл в Китай, имея с собой деньги на год проживания и рекомендательное письмо к мастеру Вай Синдзану, преподававшему в додзё Кодзё в Фучжоу, от имени Кодзё Тайтэй. Сколько времени рассчитывал провести в Фучжоу юный окина-вец? Вероятно, около года. Судите сами. Если бы Канре рассчитывал пробыть в Китае длительное время, он, конечно же, должен был найти какой-то способ зарабатывать себе на жизнь. Но какие возможности имелись у него? Если бы он захотел жить торговлей, ему бы потребовался значительный капитал. Только откуда могли взяться деньги у бедного торговца дровами? Конечно, можно было бы заняться торговлей и на чужие деньги, но для этого требовалось умение вести дела и хорошие связи с потенциальными заимодавцами. Но были ли такие связи у Хигаонны? Может, он рассчитывал подрядиться к кому-нибудь в батраки? Сомнительно. В Фуцзяни, страдавшей от хронической перенаселенности, ему вряд ли удалось бы найти такое место. Особенно, если учесть, что местные трудяги были объединены в сплоченные "профсоюзы" во главе с могущественными боссами, монополизировавшие определенные виды хозяйственной деятельности и готовые переломать ноги любому чужаку, который бы позарился на их кусок хлеба. В общем, перспективы длительной жизни в Фуцзяни у Хигаонны были не особо радужные. Так что, кажется, он вряд ли замышлял пробыть в Китае более года. Но в итоге ему пришлось провести в Китае целых 15 лет. Как же могло случиться такое? Чтобы разобраться в вопросе необходимо обратиться к анализу политической обстановки в окинавско-китайско-японском треугольнике. А обстановка эта была в ту пору чрезвычайно напряженной. Незадолго (по версии Фудзивары) до отъезда Канре в Китай 14 сентября 1872 г. японское правительство направило цинскому императору меморандум, которым уведомило его об упразднении королевства Рюкю и о своих притязаниях на острова Рюкю как часть японской территории. Поскольку формально архипелаг сохранял вассальную зависимость от Китая, для придания законности аннексии Рюкю Японии требовалось официальное согласие цинского правительства. Для этого решено было использовать инцидент с убийством жителями Тайваня рюкюсских рыбаков, попавших на остров в результате кораблекрушения. Под предлогом защиты интересов японских граждан в начале 1874 г. японский экспедиционный корпус высадился на Тайване. Столкнувшись с серьезным сопротивлением местного населения и протестами Китая, США и Великобритании, японцы вскоре были вынуждены прекратить военные действия, но добились в 1874 г. подписания Тяньцзиньского договора, согласно которому китайское правительство признало экспедицию на Тайвань правомерной, обязалось выплатить большую денежную компенсацию и признало принадлежность Рюкю Японии. Понятно, что такой поворот событий еще более ухудшил положение Канре, который теперь оказался человеком без документов, если таковые у него и были, и без родины.
В тот период княжество Рюкю, созданное вместо королевства, следуя старинному обычаю, еще дважды - в 1874 и 1875 гг. -направляло в Пекин посольства. Если бы у Хигаонны была возможность открыто вступить в контакт с чиновниками из состава этих дипломатических миссий, наверное, он смог бы получить достоверную информацию о положении на родине и нашел бы способ с каким-нибудь оки-навским судном вернуться домой. Были у Хигаонны и другие возможности. Например, в ту же пору у берегов Фуцзяни появился корабль с островов Яэяма. Под предлогом кораблекрушения, его команда высадилась на берег и занялась контрабандной торговлей. Тем не менее, ни одной из этих возможностей Канре не воспользовался. Может быть, это доказывает, что он покинул родину тайно, без разрешения властей? Далее отношения между Китаем и Японией еще более обострились. 9 мая 1875 г. правительство императора Мэйдзи обнародовало указ о прекращении сюзеренно-вассальных отношений между островами Рюкю и Цинской империей и разрыве всех отношений между ними. Вероятно, именно в те дни Хигаонне пришлось на время отказаться от возвращения на родину. Запасенные деньги к тому времени у него наверняка уже были на исходе. Так что, видимо, пришлось искать возможность для заработка. Вероятно, к этому времени Канре уже мог сносно изъясняться по-китайски, но это мало что давало ему - человеку без капитала и профессии. Предания школы Годзю-рю утверждают, что он добывал себе пропитание сбором дров по берегам рек и продажей их в Фучжоу.

Загадка учителя Вай Синдзана
В книге Фунакоси Гитина "Каратэдзюцу" сообщается, что Хигаонна Канре наряду с Симабукуро из Уэмондэна, Хигой из Кунэнбоя, Онной из Хигаси (предположительно Хигасионна из Хигаси), Сэна-хой, Куваэ и несколькими другими окинавцами учился боевому искусству у мастера Вай Синдзан из школы "Сёрэй-рю". Причем эту информацию Фунакоси сопровождает фразой: "Это известно точно". Однако в преданиях школы Годзю-рю в качестве учителя Хига-онны фигурирует только некий Рю Рюко, а про Вай Синдзана вообще не упоминают. Фудзивара Рёдзо, синтезируя сведения об обучении Канре у Вай Синдзана и Рю Рюко, полагает, что первое время по приезде в Фуч-жоуокинавец учился именно у Вай Синдзана в додзё семьи Кодзё, а позднее перешел к другому, возможно, более классному учителю и знакомцу Вай Синдзана Рю Рюко, с которым познакомился в том же зале. Такая гипотеза представляется автору вполне логичной. Действительно, если мы вспомним что оба первых окинавских учителя каратэ - Арагаки и Кодзё - были учениками мастера Вай, то скорее всего, отправляя ученика в Китай, они должны были снабдить его адресом наставника и необходимыми рекомендациями. Категорически против этой версии выступает Хигаонна Морио, который посвятил проблеме Вай Синдзана отдельный раздел в своей книге. В нем он приводит слова, якобы сказанные Канре его ученику Мияги: "В Фучжоу был также мастер ушу Вай Синдзан, принадлежавший к той же школе, [что и Рю Рюко], его часто путают с Рю Рюко роси (кит. лаоши - "старый наставник"), но на самом деле моим учителем был Рю Рюко роси, запомни это хорошенько". Он также сообщает, что Хигаонна Канре неоднократно рассказывал об отличиях между стилями Рю Рюко и Вай Синдзана. В частности, он якобы отмечал разницу в технике исполнения стойки сантин у этих двух мастеров: "Говорят, что мастер Рю Рюко практиковал стойку сантин, в которой ноги были расставлены на длину стопы, части ног от стоп до колен образовывали треугольник, а части ног от тазобедренных суставов до колен были скручены вовнутрь; сила в этой стойке устремлялась вглубь земли, а подошвы и пальцы распластывались по поверхности, словно присоски осьминога, и плотно прижимались к ней. Вай Синдзан использовал более широкую стойку - с ногами, расставленными несколько шире плеч. Он был невысок ростом и потому использовал такую широкую стойку". К сожалению, сегодня мы не знаем, как все было на самом деле, но лично мне версия Фудзивары кажется более убедительной. В этой связи, хочется сказать еще несколько слов о мастере Вай Синдзане и его стиле кулачного искусства. Я встретил 2 варианта иероглифической записи имени "Вай Синдзан". На нормативном пекинском диалекте они прочитываются соответственно как "Чжунь Чжэньшань" и "Чжан Бушань". Личная история этого человека окутана мраком неизвестности. Высказывались мнения, что он был мастером Стиля архата Лохань-цюань или стиля Синъи-цюань и являлся чиновником. Фудзивара Рёдзо идентифицирует его стиль как Уцзу-цюань - Кулак пяти предков. Знакомство с Рю Рюко Основным (или единственным? -по версии Хигаонны Морио) учителем ушу Хигаонны Канре был Рю Рюко - личность весьма загадочная и известная главным образом по преданиям окинавских каратистов. Есть несколько легенд, повествующих о том, как Канре познакомился с ним. Согласно одной из них, когда однажды Хигаонна плыл вверх по течению реки Чжунцзян, он случайно увидал в воде тонущего мальчика. Развернув лодку, он помчался ему на помощь, вытащил из воды и отвез к родителям. Столь счастливым образом избежавший гибели мальчонка оказался сыном мастера Рю Рюко, которому ничего не оставалось, как отплатить чужеземцу за спасение ребенка наставлениями в кулачном искусстве. По другому преданию, во время плаваний за дровами по реке Чжунцзян Канре от какого-то старика из небольшого прибрежного поселка узнал, что в Фучжоу под видом ремесленника, занимающегося изготовлением поделок из бамбука, проживает великий мастер ушу Рю Рюко. Вернувшись в Фучжоу, он немедля разыскал его и уговорил принять себя в ученики. Хигаонна Морио утверждает, что знакомство Канрё с мастером состоялось, благодаря хозяину постоялого двора, на котором поселился Канрё. Как он предполагает, юноша, вероятно, рассказал ему о своей мечте изучить ушу, а тот, будучи наслышан о местных знаменитостях, представил его мастеру Рю Рюко. Фудзивара Рёдзо, развивая свою версию связи Канрё с семьей Кодзё и наставником Вай Синдзаном, предполагает, что окинавец познакомился с Рю Рюко в додзё Кодзё Кахо, куда мастер Рю был вхож.